Ирина Поволоцкая — литератор, художник, актриса, психолог, слепоглухая с детства, автор автобиографической повести «Ничего не вижу, ничего не слышу, ничего не говорю». В своей колонке на портале «Особый взгляд» она рассказывает о своем восприятии мира и об искусстве как способе терапии.
В раннем детстве я потеряла слух от уколов антибиотика, когда простудилась в детском саду. В три года мне сделали операцию на глаза, но постепенно я потеряла и зрение. Всю жизнь передо мной стояла задача выживания в этом мире, в городе, в условиях слепоглухоты. Однако просто выживать для меня недостаточно. Для полноценного ощущения жизни мне нужна самоактуализация. В этом мне помогало и помогает творчество, искусство.
Возрождение феникса
Когда мне все-таки удалось вытащить себя из клинической депрессии (и именно с помощью искусства), а потом и достичь своих жизненных целей, видя постоянный интерес окружающих, я начала делиться своим опытом. Тогда же я и обрела второе имя — Фиолетовая Фея Феникс. Некоторый опыт я изложила в автобиографической повести «Ничего не вижу, ничего не слышу, ничего не говорю», которую дописываю и готовлю к изданию. Я также пишу статьи, провожу творческие встречи, которые называю «КоФейными посиДушками», и мастер-классы по живописи.
Тифлокомментарий: цветная фотография. Крупный план рук. Люди встали в круг и протянули руки в центр друг к другу.
Каждый в городе, не один
Много лет под патронажем Центра «Инклюзион» и с командой моего проекта Cosmoopera Performing Arts я успешно проводила иммерсивный перформанс «Каждый в городе [не один]», основанный на арт-терапии театром. Он сложился из личного опыта, серии философских и литературных зарисовок, размышлений. Идея перформанса — осмысление того, как преодолеть границы слуха и зрения, тела и духа, городских стен и стен отчужденности от окружающих и себя самого.
Терапия искусством и театром
Постепенно, естественным образом, сложился инклюзивный арт-терапевтический, коммуникативный воркшоп — где группа людей собирается для совместной игры и достижения определенных целей, при активном взаимодействии участников. Не то чтобы я раньше не делала подобных тренингов, но занимаясь более 35 лет психологическими консультациями, еще в
Театральные лаборатории и тренинги
В те годы я собирала тематические группы арт-терапии, в которых мы делали пластические перформансы. Этот же подход я использовала и в период работы в группе реабилитации на дефектологическом факультете РАО. Позже организовывала и другие тренинги — такие, как «Диалог с цветом», который проводился в Парадных сенях Государственного исторического музея, и «ТифлоСурдоПрактикум». Активно участвовала в проведении тренингов «Перезагрузка» Центра «Инклюзион» и Фонда поддержки слепоглухих «Со-единение», в многочисленных театральных лабораториях, мастер-классах, которые сейчас невозможно уже вспомнить и перечислить.
Тифлокомментарий: цветная фотография. В просторном помещении девушки, женщины и ребята встали в круг и обняли друг друга за талию. На них простая повседневная одежда и нет обуви. Недалеко от них, у дивана, смирно ждет своего хозяина собака породы лабрадор.
Уникальный авторский воркшоп
Переосмысливая весь этот процесс исследования, я пришла к тому, чтобы сделать авторский воркшоп, на основе всего личного опыта, так, как я это вижу и понимаю. Совместно с сооснователем Cosmoopera Performing Arts Дамиром Тухтаевым, педагогом-психологом, членом Общероссийской Профессиональной Психотерапевтической Лиги, мы создали воркшоп «Город: Матрица». И провели пробный тренинг в Доме культуры ГЭС-2. С того времени практики были на порядок улучшены, воркшоп уже стал достаточно востребованным.
Он предназначен помочь участникам осознать ценность и уникальность различных видов опыта и способов проживания городского пространства. Он базируется на стыке и интеграции различных искусств: актерского мастерства, хореографии, литературы, музыки и живописи, а также инклюзивности, психологии и философии. Попробовать двигаться без зрения, слышать без слуха, говорить без голоса, играть как в детстве, заново учиться ходить и даже (безопасно) падать.
Тифлокомментарий: цветная фотография. В просторном помещении несколько женщин общаются, активно жестикулируя. Справа — Ирина Поволоцкая. Обе одеты в простую повседневную одежду. Фотограф поймал счастье и улыбку на их лицах.
Матрица реальности
Участникам предлагается самим определять свои личные границы и зоны комфорта, учиться принимать свою индивидуальность и особенности других. Как говорит герой фильма «Матрица»: «Что есть реальность? И как определить ее? Весь набор ощущений: зрительных, осязательных, обонятельных — это сигналы рецепторов, электрические импульсы, воспринятые мозгом». Реальность пластична, как и мозг человека.
Поиск гармонии с собой и «городом»
По итогу воркшопа приобретается конкретный опыт инклюзии, тимбилдинга, коммуникации и понимания себя и других — в позитивной и веселой атмосфере. Что затем позволит более осмысленно и гармонично сосуществовать в реальном городском пространстве, с окружающими и самим собой, обрести второе дыхание, вдохновение и позитивное переосмысление жизни. Зрячий человек может быть слеп сердцем, а хорошо слышащий — далеко не всегда слышит самое важное. И только доброта и взаимопонимание могут нас исцелить.
Мистический арт-терапевтический театр
Меня периодически (и правомерно) спрашивают про тренинги или перформансы: «Что может это дать участнику или зрителя? Для чего это вообще нужно?» Но проблема в том, что какое бы описание я ни приводила, надо учитывать то, что оно всегда будет ограничено, — для тех, кто не участвовал и не переживал лично. Поэтому я всегда подчеркиваю, что самое важное — это две составляющие: личности ведущих и участников, и то, что в народе называют «магией театра», это такое трансформирующее поле мистического театра. Такая вот метафизика, с которой, наверное, сталкивался каждый, кто смотрел хороший спектакль или фильм, а еще лучше, если сам в этом участвовал. Если в процессе есть доброта и искренность, то происходят чудесные душевные исцеления, катарсис и озарения. Или можно, как модно сейчас говорить, «закрыть гештальт».
Озарение, здесь и сейчас
Герман Гессе, один из моих любимых писателей, создавший прекрасный роман-притчу «Сиддхартха», в романе «Степной волк» писал: «Внутренняя алхимия любого творческого акта осуществляется в „магическом театре сознания“».
Одна участница так выразила свои ощущения после тренинга: «Когда дали задание, в уютном зале среди знакомых и друзей, ощутить городское пространство и действовать, как будто мы находимся где-то в нем, в парке, на улице, где угодно в городе. Я ходила, стояла, сидела, смотрела, общалась. Я не знала что мне нужно делать и как себя вести, как это пространство ощутить. Я пыталась что-то придумать. И тут меня вдруг осенило... Я сейчас его и проживаю. Это и есть городское пространство. Все, что мы делаем, это и есть проживание в нем. Мы все сейчас это проживаем, прямо сейчас... Это был такое озарение, инсайт, и тут же стало легко и свободно...»
Город это...
Я родилась и выросла в столице, для меня город — это пространство, где я, адаптируясь, жила и живу. Огромный город — не простое пространство. И не удивительно, что с ним у меня связано многое. В сборнике «Жизнь преходящая» у меня есть такое эссе: «Сквозь город идут навстречу друг другу люди, идут порознь или вместе по улицам... У некоторых встреч — протяженное будущее, может быть, в памяти не только этой улицы. Кто знает?.. А может быть, и правда — безусловная любовь, искренность и доброта может всех нас исцелить и спасти?.. Люди согревают свой город, наполняют его мыслями, делами, радостью и печалью. Без своих жителей город исчезает... Сквозь город идут навстречу друг другу люди, идут порознь или вместе по улицам... В этой реальности суеты и спешки — я — дерево, или скамейка, урна или бумажка на асфальте...»
Весь мир — театр...
Как сказал Шекспир в комедии «Как вам это понравится»: «Весь мир театр, а женщины, мужчины в нем актеры». Теория Станиславского, Мейерхольда, китайской оперы и индийской классической «Натья шастры» — о том же. Древнегреческий Эпиктет видел в аналогии жизни и спектакля императив: «Помни: ты — актер в спектакле и должен играть роль, назначенную тебе распорядителем... Если он назначил тебе роль нищего, постарайся и ее сыграть как следует, да и любую другую роль: калеки, государя или обыкновенного гражданина. Твое дело — хорошо исполнить свою роль; выбор роли — дело другого».
Диалектика бытия
Это и преодоление диалектики бытия: город — деревня, суета — покой, разделенность — дружба, слабость — сила, выгорание — вдохновение, безразличие — сострадание, печаль — радость, не слышать — слышать, не видеть — видеть, не говорить — говорить, страх — смелость, старость — молодость, не могу — могу, негатив — позитив, и так далее...
Мне вспоминаются реальные (городские) случаи, которые я описала в автобиографической повести «Ничего не вижу, ничего не слышу, ничего не говорю».
Каждый в городе, не один?
Шел человек через станцию метро... Нет. Не так. Через станцию метро шел человек. Медленно. Прощупывая каждый шаг, явно вслушиваясь в нескончаемый грохот вокруг. Шел — осторожно. В правой руке у него был зажат набалдашник белой трости. А в другой — спортивная сумка.
Черные очки скрывали глаза, но... Лицо было явно напряженное, вся фигура — как будто знак отчаянной мольбы о помощи. Я обычно стремлюсь быстрее выбраться из дискомфорта метро — особенно в центре. И не выделяю фигуры из общей массы — спешат, безразличные, с лицами-масками... Но — этот шел напряженно и каждый шаг давался ему явно с трудом...
Задерживаюсь... Он неуверенно идет, прямо на него натыкается мужчина с портфелем, отпихивает с дороги, нарушая направление движения парня. Не выдерживаю, подхожу. Пара минут, чтобы разобраться, как нам общаться. Оказалось, что ему нужно на переход на станцию, который был в противоположной стороне. И что он тут блуждает уже полчаса...
Спрашиваю, почему не спросит у окружающих, как идти, попросить же можно, чтобы проводили, ну или хоть направили... «Да они руками махают и бегут дальше, я ж не вижу, куда они машут», — отвечает он. Проводила его до поезда, посадила в нужную сторону. На той станции его ждали, надеюсь, дождались. Мобильных телефонов тогда не было...
Знакомая: «Проехала случайно свою станцию. Пытаясь вернуться, упала на рельсы. Сломала ребро и повредила руку.» И это было отнюдь не ночью, а в дневные часы, когда вокруг много-много народу. Она чуточку видела. Совсем чуть. Но и это ей не помогло — на незнакомой станции невозможно сориентироваться сходу.
Еще рассказ зрячей и слышащей знакомой: «Стоят молодые парни, спорят — дойдет ли слепой до ступенек, или свалится на рельсы, а незрячий медленно идет, пытаясь сориентироваться». Молодежь она на место поставила, а незрячему — помогла.
Это — город. Просто — город. Город, в котором часто никому ни до кого нет дела, а вникать в особенности восприятия человека — некогда.
Из рассказа друга: «Посадили в метро, вышел из вагона, сунул руку в сумку, и с ужасом обнаружил что забыл дома трость... На станции сбили с направления, а пока пытался сориентироваться — чуть не упал на рельсы. Меня кто-то успел схватить за одежду. Но дальше сориентироваться или проводить уже не помогли. Наверное, подумали, что пьяный, хотя был в темных очках... С трудом нашел скамейку, позвонил по мобильному родным, чтобы меня забрали».